Творчество и современность

Проблема архитектурной адаптации объектов современной застройки в исторически сложившемся контексте городской среды относится к кругу наиболее острых и сложных в практике архитектурно-градостроительного проектирования. Проблема уже стала традиционной в теории архитектуры: не одно поколение исследователей возобновляло попытки ответить на вопрос, как мягко и корректно актуализировать и развивать историческую среду, не нанося физического и имиджевого ущерба архитектурному наследию. С последним особенно сложно, поскольку со временем понятие архитектурного наследия расширяется, прирастая комплексом определений, относящихся к «достопримечательным местам», «охранным зонам», к атрибутике памятников истории, культуры и, даже к таким социальным феноменам, как, например, движение городских сообществ в защиту исторической средовой идентичности.

В целях операционализации особого подхода к архитектурному проектированию и связанных с ним предпроектных исследований на рубеже XX и XXI веков теоретики архитектуры ввели в научный оборот понятие контекстуализма в архитектуре. Этому предшествовало становление «контекстуализма», как методологической программы в философии, герменевтике, лингвистике. В наибольшей степени к понятию контекстуализма как оно в последующем было сформулировано в архитектурном аспекте, приблизился теоретик психологии Карл Бюнер, сформулировший «теорию окрестности»: «…единичное являет себя в связи с себе подобными, и эта связь выступает в качестве окрестности, наполненной динамикой и влиянием» [1].

Необходимо отметить, что к этому времени архитектуроведение тоже проделало довольно долгий путь исследования методов гармонизации, развивая свою теорию композиции из недр художественного искусствоведения преимущественно в практической плоскости.

Таким образом, онтологическое основание методологии контекстуализма можно считать общим для многих наук и практических занятий. Это дает возможность заимствования и переноса в архитектуру смыслов, принципов и приемов по горизонтальным каналам культуры, сохраняя суть современной интерпретации архитектурного аспекта контекстуализма, которая заключается в приверженности средовой парадигме. При этом в качестве основной задачи работы архитектора в сложившейся среде декларируется сохранение ее морфотипной целостности вместе с внедрением оптимальных архитектурно-планировочных и объемно пространственных решений [2]. При этом морфотип, как точку отсчета, определяет и транслирует на новообразование сама исторически сложившаяся среда, точнее, параметры ее идентичности.

Творческая компонента этого уравнения состоит в авторском выборе параметра как ведущего фактора нововведения. Вместе с тем, в качестве инварианта этого процесса выступают принципы операционализации отношений контекста и нового объекта. Авторы исходят из позиции о том, что эти отношения неизменны и повторяются, не выходя за пределы логических связей, поскольку создаются человеком и для человека [3].

Далее, отталкиваясь от базового понятия морфотипной целостности, принципы архитектурной адаптации можно рассмотреть на уровнях объекта: «морфологическом , символическом и феноменологическом» [4]. Логические отношения противопоставления, включения, рядоположения и другие целесообразно развернуть на каждом из уровней.

К уровню морфологических отношений архитектурного решения можно отнести отношения и связь определяющего контекста и объекта с позиций нормативно-регламентирующих градостроительных параметров разрешенного строительства, плотности застройки, функциональной обоснованности реконструкции и реновации, требований градостроительной безопасности и подобных параметров.

К уровню символических отношений можно отнести все виды социальных и исторических конвенций в отношении объекта и среды: стилистических, исторических, орнаментально-декоративных особенностей.

На уровне феноменологических отношений ведущими параметрами являются: сомасштабность человеку, эффекты визуального и кинестетического восприятия, персональных цвето- и светоощущений, личных переживаний архитектурного события и среды, в целом.

Приоритетность параметров и уровней архитектурной адаптации следует отнести к сфере авторской интуиции. В архитектуроведческой литературе ее часто называют ощущением «духа места» или «гения локуса» (geniusloci). Однако осмелимся утверждать, что персонализированный авторский характер этого ощущения тем более разделяем многими и социально успешен, чем он больше коммуникативен в плане поддержки социальных конвенций и ясного их выражения. Вызвано это тем, что направленность самой коммуникации в контекстуализме обращена к среде, понимаемой широко в значении среды как материальной, так и социальной. В этом смысле сверхзадача контекстуализма –гармонизировать среду материально-пространственную и социальную, примиряя традиции и новации.

Архитектурными инструментами данная задача решается, в первую очередь, на градостроительном уровне: функционально-планировочная организация нового архитектурного объекта должен быть непротиворечиво вписана в структуру городской среды со всеми ее сложными процессами. Потенциал объемно-пространственного и композиционного решения нового объекта также должен служить этой цели однозначно.

Вместе с тем, в отличие от функционально-пространственной программы, стилистические, колористические, семиотические отношения среды и нового объекта зачастую интерпретируются довольно свободно. По крайней мере, не в максимальной предопределенности.

Уникальность и своеобразие нового объекта (или фрагмента) и контекста среды может быть выражена различными, подчас противоположными отношениями: контраст-нюанс. Не всегда наиболее удачным приемом является стилистическое продолжение и тиражирование элементов сложившегося контекста. Как правило, в наиболее сложных ситуациях реконструкции памятников архитектуры со строгим охранным статусом встречаются самые смелые и красноречивые «архитектурные парадоксы». И этот прием усиливает переживание исторического контекста и нового архитектурного события в качестве уникальных.

Подчеркнутое своеобразие средового феномена приемами противоречия и контраста – наиболее часто встречающийся архитектурный прием.

Приемы адаптации нового архитектурного объекта или фрагмента средыв историческом контексте позволяют органично вписывать их в сложившуюся застройку, при этом решая функционально-планировочные и социокультурные задачи [2]. В некоторых случаях применяется прием объекта-связки, которая поддерживает непрерывность ткани исторической застройки.

Как указывалось выше, на уровне композиционного решения проблемы архитектурной адаптации нового объекта в исторически сложившейся среде при проектировании фронтальной, объемно-пространственной и глубинной композиции будут определяться, в первую очередь, функционально-планировочным контекстом.

При организации фронтальной композиции фокус внимания сосредоточен, как правило, на рисунке оконных проемов, характере заполнения фасадной плоскости, ритмическим и метрическим особенностям членений фасадов.

При создании объемно-пространственной композиции нового объекта главными приемами становятся пропорционирование и масштабирование: взаимосвязь пропорций, сомасштабность отдельных элементов нового здания с элементами соседних зданий, а также соразмерность по длине и высоте проектируемого объекта и окружающих зданий – наиболее часто встречающиеся приемы.

Когда в качестве основы проектного решения используется глубинная композиция, выявляются такие приемы геометрической трансформации, как сдвижка (выявление посредством заглубления основной фасадной плоскости, использование выступающих ризалитов); раскреповка заглубленных плоскостей на фасаде для создания визуальной паузы, если фронт застройки сплошной. Например, одним из характерных приемов, позволяющих гармонизировать разноэтажную застройку, является прием ступенчатой композиции, которая развивается как по вертикали, так и в глубину.

На уровне колористического и цвето-фактурного решения можно выделить пять наиболее часто встречающихся приемов: применение современных материалов, перекликающихся с окружением по колориту и текстуре поверхности; применение контрастных по колориту материалов, оттеняющих и подчеркивающих историческое окружение; применение облицовочных материалов характерных для данного окружения; применение традиционных для данной исторической среды материалов (например, использование в отделке фасадов нового здания деревянной облицовки в среде, где большинство зданий выполнено из дерева, или применение красного кирпича в исторической кирпичной застройке); использование нейтрального материала – прозрачного или зеркального стекла, отражающего окружение.

На уровне стилистического решения, как правило, помогает детализация. Архитектурное декорирование выступает образно-символическим подтекстом, поддерживающим уже сложившиеся метафорические ряды вернакулярной кристаллизации среды. Используется применение региональных декоративных деталей, часто декор интерпретирован и современно стилизован. В такой среде получает активную цитируемость классический исторический декор. Прием используется, когда историческая ткань включает в себя разностилевую и разновременную застройку, но имеет в своей основе объединяющие классические приемы исходного формирования. В таких случаях классический исторический декор применяется в свободной (зачастую ироничной) стилизации. Этот прием эффективен, когда необходимо создать средовое здание-связку в исторической застройке в конкретном стиле, которое бы повторяло утраченную или дисперсную среду, или объединяло в единый ансамбль объемно-пространственную композицию части исторически ценной среды. Семиотические приемы применяются в целях образно-символической и ассоциативной адаптации. Выявляются знак, символ или целый образ. Знаки могут быть индексными, иконическими или символическими [5], задавая степень ассоциативного раскрытия образа здания. Морфологический принцип применяется при установлении определенного морфотипа застройки и подчинения ему. Приемы включают в себя: силуэтную адаптацию (например, при наличии характерного силуэта кровли с щипцовыми завершениями, фронтонами и т.д.); формообразование и морфологическую трансформацию частей зданий (например, объединения объемов, их пересечения и вычитания одного объема из другого). Так создается новая сложно-сочлененная объемно-пространственная структура, которая сочетается с объемно-пространственной структурой исторической ткани. Прием обозначения архетипа – формы, характерной для данного региона. Используется подобие планировочной структуры исторических зданий в среде с планировочной структурой нового здания. Это находит отражение и в решении фасадов, и в объемно-планировочном решении средовых фрагментов.

Приемы использования ландшафта весьма разнообразны и, как правило, взаимоувязаны с композиционным, морфологическим, колористическим приемами, но при этом имеют целью сочетание нового здания по цвету и фактуре с природным окружением, с существующим рельефом местности. Эта группа приемов полностью определяется характером окружающей природной среды и благоустройства. Используется нюанс и контраст включения новодела в существующую среду [6].

В завершение необходимо отметить, что архитектурная адаптация требует глубокой предварительной исследовательской работы в рамках предпроектного анализа морфотипа исторической среды. Итоговая результирующая структурируется в иерархии факторов и приоритетов комплексного проектного решения, включающего в себя функционально-планировочную, объемно-пространственную, композиционную, ландшафтную, стилистическую, колористическую адаптацию. Сбалансированная структура приемов на каждом из вышеперечисленных уровней складывается в общий гармонический строй архитектурного решения, бережно сохраняя и органично развивая историческую среду.

Библиографический список

1. Цит. по: Касавин И.Т. Контекстуализм как методологическая программа [Текст] /И.Т. Карсавин /Эпистемология и философия науки. – Т. VI. – № 4. – Сс. 5-17. – С. 6

2. Глазычев В.Л., Егоров М.М., Ильина Т.В. Городская среда. Технологии развития: настольная книга [Текст] /В.Л. Глазычев и др. – М.: Издательство Ладья, 1995. – 240 с.

3. Багрова Н.В., Кущенкова М.В. К проблеме логического исследования «средового подхода» как теории и метода архитектурного проектирования [Текст] / Н.В. Багрова, М.В. Кущенкова //Ползуновский вестник. – Барнаул: Изд-во АлтГТУ, 2014. – № 1. – С. 40-43.

4. Раппапорт А.Г., Сомов Г.Ю. Форма в архитектуре: проблемы теории и методологии [Текст] /А.Г. Раппапорт, Г.Ю. Сомов. – М.: Стройиздат, 1990. – 342 с.

5. Линч, К., Образ города [Текст] / К. Линч, под ред. А.В.Иконникова. – М.: Стройиздат, 1982. – 328 с.

6. Зайцев А. А. Контекстуализм как стилистическое течение в архитектуре конца XXначала XXI вв. :Автореф. дис. на соискание уч. ст. канд. арх. [Текст] /А.А. Зайцев. –Н. Новгород: Изд-во ННГАСУ, 2013. 25 с.

PRINCIPLES AND WAYS OF ARCHITECTURAL ADAPTATION NEW BUILDINGS IN A HISTORICAL ENVIRONMENT

Bagrova N.V., Doctor of Cultural Studies, Professor

SerikovaZh.S., MA Student

Kryachkov Novosibirsk State University of Architecture, Design and Arts.

Annotation. In this paper, the problem of actualization of modern principles and ways of growth of historical site developments by using a method of architectural adaptation from a position of contextualism is investigated.

Key words: contextualism, city context, historical environment, the principles and ways of architectural adaptation.